Профессора и в прошлом, и в будущем, и в настоящем, по сути, совершенно одинаковы – обожают опустить собеседника ниже плинтуса, да еще в присутствии других, а кажется им, что они просто приструняют зарвавшегося юнца.
— Так вот откуда мне знакомо это имя! — оживился Гэлбрайт.— «Вильнюсский феномен», «Дважды по четыре — сенсация!».
— В самом деле,— смущенно произнес Николь
ский.— «Прибалтийские витязи-близнецы», «Демографиче
ский микровзрыв в Европе». Я как-то упустил из виду...
— Естественно,— заметил Роган.— Факты рождения
близнецов не входят в сферу забот Управления косми
ческой безопасности.
- Пока,— подал реплику Фрэнк.
- Что «пока»? — нервно отреагировал на реплику шеф.
- Пока не входят,— пояснил Фрэнк.
- Не понял. Должно быть, очень тонкая шутка.
- Еще неизвестно, чем может обернуться эта «шутка»
для наших потомков.
Гэлбрайт удивленно поднял брови.
«Что это со мной сегодня происходит?..» — уже с тревогой подумал Фрэнк, ощущая нависшую в холле атмосферу всеобщей неловкости.
— Молодой человек в некотором смысле прав,— прервал молчание Роган.— По данным статистики, в семь- ; ях работников Внеземелья, или — я не люблю этого слова — косменов, близнецы рождаются в двадцать раз чаще, чем в семьях оседлых землян. Особенно это касается «наследственных» работников Внеземелья, то есть косме, нов второго и третьего поколений. Объяснить упомянутый!1 результат простым совпадением невозможно. Теперь даже скептики понимают, что мы имеем дело с генетической аномалией внеземельного. так сказать, происхождения.^ Как аномалия проявит себя в дальнейшем, нам неясно. Будет ли это во вред человечеству... Вопрос изучается»! — Честно говоря,— сказал Никольский,— я не в состоянии вообразить, какую проблему для человечества могут таить в себе факты пусть даже резко возросшей рождаемости близнецов.
— Весьма серьезную проблему антропогенетическо! свойства,— опередил Рогана Фрэнк.— Если будет дока»! но, что количество близнецов на Земле возрастает по экспоненте, наши потомки могут оказаться перед yrpOS антропогенетического тупи...— Какие-то булькающие звуки заставили Фрэнка умолкнуть на полуслове. Он посмотрел на Рогана. Роган смеялся.
— Простите старика,— сказал наконец консультант.— Невежливо, я понимаю, но.., согласитесь, трудно удержаться, когда такого рода специфический вопрос рождает озабоченность в умах абсолютных в этой области неспециалистов. Сами антропогенетики только-только начинают разводить руками, а кое-кому уж не терпится ударить
в набатные колокола!..
— Время такое, профессор,— вежливо напомнил
Фрэнк.
- Какое?
- Ну такое... быстротекущее. Пока специалисты разводят руками, специфические вопросы времени заставляют
Управление космической безопасности самым недвусмысленным образом действовать кулаками. Правда, не слишком много от этого проку, но ведь надо же что-то делать.
Роган уставился на Фрэнка немигающим взглядом. Задумчиво произнес:
- То ли я постарел и ничего не понимаю в умона-( фоепиях современной молодежи, то ли... Может, дейст-шнглмю время?.. Впрочем...— Старик помедлил.
«Ну-ну,— мысленно подбодрил его Фрэнк,— любопытно узнать, что думали динозавры, встречая первых млекопитающих».
...Впрочем, я думаю,—проговорил профессор в нос, - сие происходит по причине резкой гипертрофии самосознания нового поколения. Загадочный всплеск...
- Почему «загадочный»? — возразил Никольский.— У нас на Востоке это считают в порядке вещей. И называют, кстати, не «гипертрофией самосознания», а «развитым чувством общественной значимости».
- Развитым!..— многозначительно повторил Роган.— И и этом все дело. Развитие без экстенсивных всплесков. Ваша социальная среда постепенно накапливала общественно-психологический потенциал необходимой для нашего времени ориентации. Постепенно, заметьте! Поэтому вам, неспециалисту в области социологии, трудно понять, трудно понять кое-какие «детские болезни» западного социума. Герой нашего разговора....— старик посмотрел на притихшего
.Фрэнка, как смотрят на неодушевленный предмет,—...болеет какой-то очень мучительной, но, полагаю, не очень
опасной «детской болезнью». А может быть, и несколькими сразу. На досуге хочу поразмыслить и попытаться поставить точный диагноз. Сдается мне, одна из причин подобного рода «недомоганий» — не совсем обоснованный выбор профессии...
- Я вижу, вы решили убедить моего шефа в моей профессиональной непригодности,— заметил Фрэнк.
- Нет, здесь имеется б виду другое: запросы вашего гипертрофированного самосознания опережают наш век.
Я хочу сказать, что профессия, которая полнее соответствовала бы вашим потенциям, просто еще не успела
возникнуть. Вот если бы наряду с Управлением космической безопасности был создан Институт космических
тревог и опасений, я не задумываясь рекомендовал бы вас на должность руководителя кафедры Отчаяния.
- А кстати,— сказал Никольский,— у этой «еще не существующей* профессии уже потихоньку режутся зубы,
хотим мы этого или нет. Полинг, безусловно, прав в одном: дела по вопросам стратегии у нас обстоят неважно.
И, по-видимому, очень скоро оргподразделение стратегического уклона у нас будет создано. Что-нибудь вроде
отдела Методологии, скажем, или отдела Гипотетических Опасений...
- Лучше сразу — отдел Погребального Шествия,— со вкусом ввернул консультант.— А в штате — десяток
молоденьких плакальщиц по проблемам грядущего.
- Согласен! — прорычал Гэлбрайт, хлопнув по кромке стола обеими ладонями сразу.— Согласен с доводами
всех спорящих сторон! Обещаю вырвать у нашего руководства штатную должность Оракула и торжественно обязуюсь выдать Полингу самую лестную характеристику! Благодарю всех участников поучительнейшей дискуссии, но умоляю — умоляю! — оставить в покое проблемы грядущего и вернуться к насущным делам настоящего.