"Эгида" и "Арбинада"

[AmberqueenFiona]

Название: Летний вечер теплый самый...
Автор: Элли Куин.
Фэндом: «Стар трек».
Статус: закончен.
Аннотация: альтернативная реальность.
Таймлайн: год 2285 по земному летосчислению.
Дисклаймер: прав не имею.

Джип мягко остановился возле клуба, и сидящая за рулем Элли тотчас спрыгнула на мостовую и обошла машину.
- Тебе помочь? - спросила она сидящую на переднем сидении Джамел.
Андорианка открыла дверь и отозвалась:
- Пожалуй. Был бы верх идиотизма отказываться, если только-только залечила раны.
Странница подставила подруге обе руки, и та легко оперлась ей на плечи, выпрыгивая из машины на правую, более здоровую ногу, а Эмма подала отважному капитану «Эгиды» ее трость — Джамел с улыбкой погладила девочку по щеке, молча опираясь на свой «аксессуар». Длинное платье цвета фуксии скрывало эластичные бинты на теле, в которых она уже почти не нуждалась, но из осторожности соблюдала рекомендации врачей.
Из клуба тем временем вышел субкомандор Савал, бывший второй помощник капитана «Арбинады» и по всем статья «неправильный» вулканец — при виде старого друга андорианка радостно вскрикнула и ринулась ему в объятия (при этом трость совершенно случайно, но весьма чувствительно съездила вулканца пониже спины, но тот даже не дернулся). Элли тем временем онималась с его женой, известной певицей Каролиной Джонсон с планеты Станислава. Собственно, это должен был быть вечер воспоминнаний и встречи старых друзей, так что супружеская чета была с детьми — двенадцатилетним Томасом Сореном и крошкой ТЛинг.
Как выяснилось, еще двое старых друзей, Джеймс Тиберий Кирк, капитан «Энтерпраыза», и бортврач Леонард Маккой тоже пришли в клуб, а вот Спок, как всегда, остался на борту.
«Ну, дрянь вулканская, ты у меня еще получишь, - зло подумала Куин, - так-то ты думаешь о собственно племяннице?»
Эмма Куин, то есть, Трейн Счн Тчай, приходилась родной дочерью старшего брата Спока — жив Сайбок или нет, Элли не знала, а Эмма своего отца вообще никогда не видела.
Впрочем, самое главное, что остроухие зануды не портят вечер. С легкой руки самой Куин в Звездном Флоте прижились два анекдота про вулканцев, первый: «Вулканцы это не только острые уши, но и три-четыре килограмма железной, трудноусваиваемой логики...» и «В больших дозах вулканцы вызывают у меня аллергический насморк:. Шутки сама станиславка считала плоскими, но тупым землянам они подходили.
В общем, когда бывшие арбинадцы с бессменным командиром легендарного звездолета вошли в клуб, Кирк и Маккой тотчас присоединились к ним.
Вечер проходил под негласным девизом «о космосе ни слова».
- Тетя Каро, - потеребила Эмма жену Савала, - а ты помнишь, что ты мне обещала?
- Да, зайка, а ты уже решила, что мне петь?
- «По ниточке».
Каролина Джонсон с улыбкой кивнула, затем встала, поправляя темное, мерцающее платье, и повела Эмму за эстрадные кулисы.
Милая дочь капитана «Арбинады», в силу того, что была внучкой аж двух послов, с самого раннего детства обучалась танцам, и неожиданно полувулканке это так понравилось, что она решила танцевать профессионально, и сейчас нередко выходила в финал конкурса Межгалактической школы по бальным или эстрадным танцам. Особенно нравилась девочке эстрада ХХ века.
Догадливый Маккой повернулся к Савалу, вытаскивающему старинный, ХХ века выпуска, фотоаппарат.
- Сэр, а видеокамера у вас есть?
- Уже активизирована, - улыбнулся тот.
Тем временем на сцене погас свет, благодаря чему стоящая в углу черноволосая Каролина слилась с тенью благодаря своему мерцающему черному щелку, а единственный кружок света упал на одетую в воздушное белое платьице Эмму. На ней были пуанты, густые волосы летели по плечам, а к запястьям, голове и лодыжками тянулись посверкивающие в неровном свете серебристые нити. Зазвучала музыка, влился в невесомую мелодию чистый голос певицы:
- На сцене я жизнью живу настоящей,
И светит в лицо мне живительный луч.
А там, за кулисами - маленький ящик,
В который меня запирают на ключ.
Эмма двигалась как сама настоящая кукла — легко, красиво, но при этом немного механически, хотя и очень плавно; Кирк поймал себя на том, что не может оторвать глаз от танца этой милой девочки. Мимолетный роман с ее матерью аж пятнадцать лет тому назад не оставил особого следа в их жизнях, и теперь он немного сожалел о прошлом.
На припеве «кукла» ожила, запорхав, как легендарный белый лебедь.
- Зря Спок не пришел, - выдохнул Маккой, - девочка так выразительна...
Добрый доктор едва не плакал, вспомнив свою собственную дочь.
- И песни последней последняя нота
Уже прозвучала, и стихнет сейчас.
И тянет меня словно за руки кто-то,
Опять уводя за кулисы от вас.
В финале песни балеринка опустилась на сцену в позе все того же лебедя, который наконец умер, затем поднялась и, на носках, но деревянным «кукольным» шагом, покинула сцену. Все присутствующие разразились бурными аплодисментами.
Обе прекрасные дамы вернулись за столик, и теплый дружеский вечер продолжился.

Напрасно Куин считала, что Спок не смотрит на племянницу — в тот же вечер он все-таки увидел запись песни и танца, потому что файл вулканцу показали Кирк и Маккой. Но старпом снова разочаровал обоих, отметив вслух лишь великолепную технику танца и ритмичность музыки.
Но не мог же он признаться, что жалеет о своем неумении плакать?